Кино: второй выпуск, первый сюжет

[r5gor]

Цфат: город кабалистов и художников

1. В план съемок город Цфат входил с самого начала. Поэтому он попал уже во второй выпуск передачи.
Мы просто приехали на место – и весь день ходили, снимали. Планировали делать монтаж – как продиктует общий видеоряд. А уж текст положить на любой монтаж представлялось делом несложным.
О чем вообще должна была вестись речь? О Кабале и кабалистах, художниках и туристах. Да еще о ешиве Шема и Эвера и синагоге автора Шульхан-Аруха. Всё это – объекты известные и всем знакомые. Оставалось только найти точки для съемок. 

2. Приехали вечером за день, поселились в заранее снятой внизу гостинице – в Тверии, на берегу Кинерета.

С собой на съемки я взял девочку – кто такая, об этом говорю по ходу фильма. Если не ошибаюсь, в то время (начало сентября 1998 года) в израильских школах системы "Бейт Яаков", как и по всей Стране, шла забастовка учителей. По всей Стране – по причинам профсоюзного характера, а в этой системе – из-за того, что ее школы приписаны к Министерству образования, а значит, автоматически они прописаны в цех того же учительского тред-юниона. И, хотя не было причин у наших училок бастовать – их к тому обязали. Впрочем, сие забастовочное (а значит, антиобщественное) деяние было совершено школами "Бейт-Яаков" последний раз в своей истории. Больше они в этом позоре не участвовали.

Так или иначе, я взял с собой в поездку младшую из дочерей. И она отыграла свою роль, как мне кажется, превосходно. Единственный напряженный для нее момент произошел в Тверии, где на нас "напала" из-за забора собака. До этого ребенок никогда живых собак не видел, в наших районах они не обитают.

Из Тверии мы поднялись вместе с солнцем в горы – и уже к полудню наснимали больше, чем требовалось. Стояла жуткая жара. Жуткая в том смысле, что нам приходилось все время пребывать наружи, вне зоны кондиционеров, что само по себе непривычно, по крайней мере, для шестилетнего израильского ребенка.

Проходы в кадре делалась так. Я шел вверх по лестницам города или вниз, а Мина весело скакала рядом, держа меня за руку. После прохода она обмякала и буквально на глазах начинала таять. Мы ей давали огромную порцию мороженого. Она ее съедала – и мы приступали ко второму дублю. Она снова радостно проскакивала свой участок работы – и снова обмякала, и снова получала мороженое, и снова начинался следующий дубль. Однажды потребовалось сделать шесть дублей. И в шестом девочка с таким же свежим задором прыгала, как и в первом.

Помню, наши режиссер и оператор признали: рабочий потенциал еврейских детей поистине безграничен. Надо только уметь помочь им его раскрыть…

3. По ходу сюжета я говорю о кабале. Мне кажется, что в фильме я сказал о ней больше, чем говорю на любом из своих уроках. Одни комплименты. А все почему? Потому что ныне она стала одним из самых популярных брендов. Его научились продавать, на него всегда находятся покупатели. Ну, а значит, и говорить о ней надо только позитивно. Не ругая тиражирование, нивелирование и подтасовку.

Про себя добавлю, что лично никогда ею не занимался. У нас не принято. О чем и сообщил честно из-за кадра.

Хотя, вот вспоминаю: относительно недавно занимался одним частным вопросом практической кабалы. Дело было так: взялся я за составление сборника молитв в сефардском сидуре. Обычно во всех своих сидурах я размещаю на странице для каждого отрывка молитвы две колонки, где в одной ставлю текст на иврите, а рядом – его же, но русскими буквами. Сразу же под колонками идет перевод.

В виде образца для подражания издатели-заказчики дали мне уже изданную книгу одной из русскоязычных общин на Западе. Хотели, наверное, научить правильному переводу. А я обратил внимание не на перевод, сделанный в жанре восточной легенды с красочными эпитетами, а на написание Имени Всевышнего.

Известно, что, по-сефардски, в тексте молитвы Имя представляется двумя образами – двумя словами, первое из которых стоит под сложным графическим знаком, смонтированным из буквы ה, "эй", а второе представляет собой сложный набор букв сразу из двух имен.

И вот, обнаружилось что на страницах сборника, предложенного мне в качестве прописей, второго образа не было. Стоял один радикал с буквами под ними, и все.

Мне это показалось подозрительным. Я обратился последовательно сразу к нескольким признанным мудрецам-кабалистам Иерусалима. Они меня просветили – и теперь я знаю, почему и зачем нужны оба набора слов и почему одного из них не достаточно.

Тонкости этих знаний с меня не спрашивайте. Страшная тайна, кабала для посвященных! И самая что ни на есть практическая. По крайней мере, в издательском деле.

4. Последнее, что здесь отмечу – так это то, что, начиная с Цфатского сюжета, мы стали раскручивать по ходу фильма два не всегда совпадающих между собой рассказа. Один из них – это видеоряд. Второй – видео-рассказ. Иногда это позволяет вести закадровый разговор совсем на другую тему, очень далекую от картинки на экране. И заметьте, сознание зрителя не раздваивается.

Надо бы этот прием развить и повторить.

ПС. В блоге есть еще один киносюжет о Цфате - "Музыкальный фестиваль".